Три года назад мне предложили озеленение респектабельной гостиницы в сосновом бору. Район Журавлей был мне хорошо знаком. Совсем рядом, на бывшей госдаче, где у меня в домике сквозь крышу «росли» сосны (так берегли деревья в этом реликтовом лесу), я постигала тайны ботаники и ландшафтного дизайна. Многое вдохновляло меня тогда, но было и горькое разочарование. Гуляя по обрыву и глядя, как всевышний (он, наверное, и был первым ландшафтным архитектором) положил камни, я понимала, что мне никогда этого не повторить. А среди камней было много-много седой горной полыни с горьковатым запахом. Утешали лишь слова учителя, Юрия Овчинникова, новосибирского биолога и дизайнера: «Только мы, ландшафтники, приносим гармонию в мир после строительного хаоса».
Поэтому, когда владелец построенного отеля Александр Герман, с дизайнером Андреем Катионовым поставили передо мной задачу: «вернуть природу на место», это было как чудо. Не удивить народ дизайнерскими изысками, а создать уголок сибирского леса, где под кружевом папоротника и купены сияют яркие брызги ягод… Как открытие, как откровение… Где среди травы вспыхивают по очереди островки огоньков, медуницы, ромашки, ириса, лилейников, высоких злаков. А от вида нежных фиалок и незабудок, как сказала потом одна гостья, хочется плакать. Проект воплощен. И самая частая картина, которую мне приходится наблюдать, подъезжая, это шумные иностранцы, фотографирующиеся на фоне такой экзотики. Высокие сосны кажутся еще выше, благодаря обрезке сучьев до 8 метров. От этого бор кажется светлым и прозрачным. А чтобы взгляду было за что зацепиться, стволы кое-где увили девичьим виноградом (хмель был бы здесь уместней, но в сырое лето покрывается белым налетом). Деревья корчевали по минимуму, поэтому некоторые из них стоят посреди автостоянки, или нависают над склоном или дорожкой. Причудливо изогнутые коряги и отдельные крупные камни, кажется, всегда так и лежали на этой земле.
Одной из функциональных задач была проблема отвода воды с территории. Ее помог решить «сухой ручей», до глубины полуметра наполненный бутовым камнем, а сверху засыпанный речной галькой. В нее утоплена крупная тротуарная плитка, по «каменным шагам» которой можно гулять по руслу ручья. Или присесть на лавочку, спрятанную на «берегу» в зарослях высоких трав и кустарника (дерен и спирея). Аромат душистого табака и медового алиссума помогает усилить чувство ностальгии по пионерскому лагерному детству. Хотелось продолжить атмосферу приветливого лесного замка, который был задуман кемеровскими архитекторами Арнаутовыми. Поэтому здесь и появились растения-пришельцы: пирамидальные туи, розы, барбарисы, стелющиеся ели, сосны, можжевельники. Последние – аборигены нашей области. Немногие знают, но можжевельник казацкий и сибирский растут на каменистых склонах юга Кузбасса.
На клумбах много однолетников: лобелии, анютиных глазок, бальзамина Уоллера (за рубежом он является растением номер один). Из многолетних почвопокровных растений использована маргаритка, барвинок, вербейник и яснотка. А черные ножки фонарей очень хорошо оттеняет серебристая полынь Шмидта, которую постоянно подстригают . Детская площадка на углу, где расположен ресторан «Вечный зов», с качелями и каруселями из той, советской эпохи, засеяна низким клевером. Здесь много подвесных корзин и стоек со свисающей петунией — сурфинией.
Я думаю, воплощая проект, нам удалось приблизиться к музыке соснового бора. Негромкой, но вечной.